Неточные совпадения
Чуть из ребятишек,
Глядь, и нет детей:
Царь возьмет мальчишек,
Барин — дочерей!
Одному
уродуВековать с семьей.
Славно жить народу
На Руси святой!
Г-жа Простакова. Как за что, мой батюшка! Солдаты такие добрые. До сих пор волоска никто не тронул. Не прогневайся, мой батюшка, что
урод мой вас прозевал. Отроду никого угостить не смыслит. Уж так рохлею родился, мой батюшка.
Скотинин. Как! Племяннику перебивать у дяди! Да я его на первой встрече, как черта, изломаю. Ну, будь я свиной сын, если я не буду ее мужем или Митрофан
уродом.
И нельзя было не ненавидеть таких жалких
уродов.
— Вот и я, — сказал князь. — Я жил за границей, читал газеты и, признаюсь, еще до Болгарских ужасов никак не понимал, почему все Русские так вдруг полюбили братьев Славян, а я никакой к ним любви не чувствую? Я очень огорчался, думал, что я
урод или что так Карлсбад на меня действует. Но, приехав сюда, я успокоился, я вижу, что и кроме меня есть люди, интересующиеся только Россией, а не братьями Славянами. Вот и Константин.
Если ты над нею не приобретешь власти, то даже ее первый поцелуй не даст тебе права на второй; она с тобой накокетничается вдоволь, а года через два выйдет замуж за
урода, из покорности к маменьке, и станет себя уверять, что она несчастна, что она одного только человека и любила, то есть тебя, но что небо не хотело соединить ее с ним, потому что на нем была солдатская шинель, хотя под этой толстой серой шинелью билось сердце страстное и благородное…
Предметом став суждений шумных,
Несносно (согласитесь в том)
Между людей благоразумных
Прослыть притворным чудаком,
Или печальным сумасбродом,
Иль сатаническим
уродом,
Иль даже демоном моим.
Онегин (вновь займуся им),
Убив на поединке друга,
Дожив без цели, без трудов
До двадцати шести годов,
Томясь в бездействии досуга
Без службы, без жены, без дел,
Ничем заняться не умел.
— Да ведь, ты говоришь, она
урод? — заметил офицер.
— Да, смуглая такая, точно солдат переряженный, но знаешь, совсем не
урод. У нее такое доброе лицо и глаза. Очень даже. Доказательство — многим нравится. Тихая такая, кроткая, безответная, согласная, на все согласная. А улыбка у ней даже очень хороша.
К моим лохмотьям непременно нужна фуражка, хотя бы старый блин какой-нибудь, а не этот
урод.
Хоть, кажется, слонов и умная порода,
Однако же в семье не без
урода...
Бывало, зарычит, так стонет лес кругом,
И я, без памяти, бегом,
Куда глаза глядят, от этого
урода...
Ну бал! Ну Фамусов! умел гостей назвать!
Какие-то
уроды с того света,
И не с кем говорить, и не с кем танцовать.
— Оттого, братец, что, по моим замечаниям, свободно мыслят между женщинами только
уроды.
«
Урод. Чего боится? На первый раз закрыл бы глаза, как будто касторку принимает, вот и все».
— Вот болван! Ты можешь представить — он меня начал пугать, точно мне пятнадцать лет! И так это глупо было, — ах,
урод! Я ему говорю: «Вот что, полковник: деньги на «Красный Крест» я собирала, кому передавала их — не скажу и, кроме этого, мне беседовать с вами не о чем». Тогда он начал: вы человек, я — человек, он — человек; мы люди, вы люди и какую-то чепуху про тебя…
— Корректорша —
урод, рябая; была сельской учительницей, выгнали за неблагонадежность.
— К черту! — крикнул он и, садясь в санки, пробормотал: — Терпеть не могу нищих. Бородавки на харе жизни. А она и без них —
урод. Верно?
— «Сократы, Зеноны и Диогены могут быть
уродами, а служителям культа подобает красота и величие», — знаешь, кто сказал это?
— Как все это странно… Знаешь — в школе за мной ухаживали настойчивее и больше, чем за нею, а ведь я рядом с нею почти
урод. И я очень обижалась — не за себя, а за ее красоту. Один… странный человек, Диомидов, непросто — Демидов, а — Диомидов, говорит, что Алина красива отталкивающе. Да, так и сказал. Но… он человек необыкновенный, его хорошо слушать, а верить ему трудно.
— Неправда! — бесстыдно кричал
урод. — Костя Макаров и я — мы оба для души, как черт и ангел! А есть еще третий…
— Просто — тебе стыдно сказать правду, — заявила Люба. — А я знаю, что
урод, и у меня еще скверный характер, это и папа и мама говорят. Мне нужно уйти в монахини… Не хочу больше сидеть здесь.
— Ага. Ну, что же? Красивую вещь — приятно испортить. Красивых убивают более часто, чем
уродов. Но убивают мужья, любовники и, как правило, всегда с фасада: в голову, в грудь, живот, а тут убили с фасада на двор — в затылок. Это тоже принято, но в целях грабежа, а в данном случае — наличие грабежа не установлено. В этом видят — тайну. А на мой взгляд — тайны нет, а есть трус!
— Вообразить не могла, что среди вашего брата есть такие… милые
уроды. Он перелистывает людей, точно книги. «Когда же мы венчаемся?» — спросила я. Он так удивился, что я почувствовала себя калуцкой дурой. «Помилуй, говорит, какой же я муж, семьянин?» И я сразу поняла: верно, какой он муж? А он — еще: «Да и ты, говорит, разве ты для семейной жизни с твоими данными?» И это верно, думаю. Ну, конечно, поплакала. Выпьем. Какая это прелесть, рябиновая!
— Не знаю. Была кокоткой, служила у Омона, сошлась с одним богатым…
уродом, он застрелился…
— Это он сочинил про себя и про Макарова, — объяснила Алина, прекрасно улыбаясь, обмахивая платком разгоревшееся лицо; глаза ее блестели, но — не весело. Ее было жалко за то, что она так чудесно красива, а живет с
уродом, с хамом.
— Бог мой, какая ты невежда, какой
урод! Ты какая-то ненормальная!
— Совсем необыкновенный ты, Борюшка, — сказала она, — какой-то хороший
урод! Бог тебя ведает, кто ты есть!
— Что? разве вам не сказали? Ушла коза-то! Я обрадовался, когда услыхал, шел поздравить его, гляжу — а на нем лица нет! Глаза помутились, никого не узнаёт. Чуть горячка не сделалась, теперь, кажется, проходит. Чем бы плакать от радости,
урод убивается горем! Я лекаря было привел, он прогнал, а сам ходит, как шальной… Теперь он спит, не мешайте. Я уйду домой, а вы останьтесь, чтоб он чего не натворил над собой в припадке тупоумной меланхолии. Никого не слушает — я уж хотел побить его…
— Много —
урод! пропьют… — шептала Татьяна Марковна.
—
Урод! Пусти я сам найду.
— Спасибо ей, она святая женщина! Что я буду таким
уродом носить свое горе по чужим углам!..
— Вот, она мне этой рисовой кашей житья не дает, — заметил Леонтий, — уверяет, что я незаметно съел три тарелки и что за кашей и за кашу влюбился в нее. Что я, в самом деле,
урод, что ли?
— Говоря о себе, не ставьте себя наряду со мной, кузина: я
урод, я… я… не знаю, что я такое, и никто этого не знает. Я больной, ненормальный человек, и притом я отжил, испортил, исказил… или нет, не понял своей жизни. Но вы цельны, определенны, ваша судьба так ясна, и между тем я мучаюсь за вас. Меня терзает, что даром уходит жизнь, как река, текущая в пустыне… А то ли суждено вам природой? Посмотрите на себя…
И только один он выдался
урод в семье и не поспел ни к одному, а выдумал свой мираж — искусство!
«Какой гнусный порок, эта славянская добродетель, гостеприимство! — подумал он, — каких
уродов не встретишь у бабушки!»
— Все и принадлежит — разве его не ласкают, противного
урода этакого! Попробовали бы вы…
— То же, что всем! одна радость глядеть на тебя: скромна, чиста, добра, бабушке послушна… (Мот! из чего тратит на дорогие подарки, вот я ужо ему дам! — в скобках вставила она.) Он
урод, твой братец, только какой-то особенный
урод!
— Он не спросится тебя, подойдет и сам, — сказала жена, — чего он испугается, этот
урод?
— Бабушка! — с радостью воскликнул Райский. — Боже мой! она зовет меня: еду, еду! Ведь там тишина, здоровый воздух, здоровая пища, ласки доброй, нежной, умной женщины; и еще две сестры, два новых, неизвестных мне и в то же время близких лица… «барышни в провинции! Немного страшно: может быть,
уроды!» — успел он подумать, поморщась… — Однако еду: это судьба посылает меня… А если там скука?
— А ты
урод, только хороший
урод! — заключила она, сильно трепля его по плечу. — Поди же, съезди к губернатору и расскажи по правде, как было дело, чтоб тот не наплел вздору, а я поеду к Полине Карповне и попрошу у ней извинения.
Женщина же
урод не имеет никакой цены, если только за ней нет какого-нибудь особенного таланта, который нужен и в Англии.
Между
уродами немало видно обезображенных оспой.
Беда такому красавцу: если
уроду нужно много нравственных достоинств, чтоб не колоть глаз своим безобразием, то красавцу нужно их чуть ли не больше, чтоб заставить простить себе красоту.
Пока мы шли к консулу, нас окружила толпа португальцев, очень пестрая и живописная костюмами, с смуглыми лицами, черными глазами, в шапочках, колпаках или просто с непокрытой головой, красавцев и
уродов, но больше красавцев.
— Да ведь я
урод, меня на креслах возят! — засмеялась Лиза с зардевшимся на щеках румянцем.
— И в кого нашел влюбиться! в
урода сущего!
На монастырском дворе сидят целые толпы нищих, калек, слепых, всяких
уродов, которые хором поют «Лазаря».
Плачет государство, // Плачет весь народ, // Едет к нам на царство // Константин-урод.
— Снилось мне, чудно, право, и так живо, будто наяву, — снилось мне, что отец мой есть тот самый
урод, которого мы видали у есаула. Но прошу тебя, не верь сну. Каких глупостей не привидится! Будто я стояла перед ним, дрожала вся, боялась, и от каждого слова его стонали мои жилы. Если бы ты слышал, что он говорил…